Чтобы что-то получить,
Ты должен что-то потерять,
И даже ранить кого-то…
© Gackt

Драко сбежал по каменным ступеням. Его шаги были легкими. Длинные золотистые волосы рассекали полумрак за его спиной. Губы его были плотно сжаты, но глаза блестели. Возможно, кому-то этот блеск мог показаться холодным, но для любого из семьи Малфоев это было даже больше, чем самая теплая улыбка.
День Рождения Люциуса.
О, как тяжело достался Драко этот подарок! Но он был им горд. Сколько он сражался за это и вот – вот этот пергамент. Нет, не просто пергамент. Бумага, заверенная Министерством и главным аврором, где говорилось, что Люциус более не считается причастным к каким-либо преступлениям, совершенными Упивающимся Смертью.
Ему сказали, что у отца гости и он не хотел прерывать, вероятно, деловой разговор. Но желание преподнести такой подарок как можно скорее было столь сильно, что он спустился сюда, чтобы поймать Люциуса как только гость выйдет из его лаборатории.
Драко в очередной раз развернул пергамент и пробежал его глазами. На слове «упивающиеся» его заставил вздрогнуть душераздирающий крик. И кровь застыла в жилах…
Драко сделал шаг к двери и без стука распахнул ее. Первое, что он увидел - это глаза отца. Огромные, серые, кажущиеся стеклянными. Они были полны веселого блеска, напоминающего безумие. На секунду остальной мир перестал для него существовать. Волна ледяного страха, лишившая его возможности дышать, секунду спустя, стала водоворотом ужаса. Безумная улыбка Люциуса обезобразила его черты настолько, что Драко начал сомневаться в реальности происходящего. Один только взгляд в эти сумасшедшие глаза сломал что-то в нем. Что-то хрустнуло. Что-то перелилось через край. В его душе стало пусто и холодно, когда он осознал причину этого безумия.
Перед Люциусом стоял никто иной как Гарри Поттер. На коленях. И было нечто абсурдное в том, что аристократичные пальцы старшего Малфоя впивались в обнаженные бедра Гарри. Недалеко лежала сломанная волшебная палочка. Видимо она принадлежала Гарри. Поттера можно было узнать только по знаменитому шраму, ибо все его тело было сведено адской судорогой.
Драко хорошо знал, что дает такой эффект. Круцио. Нет, круцио Люциуса Малфоя в лучших традициях Вольдеморта.
-… сейчас покажешь, что ты достойный сын своего отца…. –донеслось до Драко, когда он обрел способность слышать. – Я хорошо помню, как он извивался подо мной. И как он умолял меня трахнуть его… Сейчас ты мне поможешь освежить воспоминания. - Сказав так, он громко засмеялся и резко двинул бедрами. Глаза Поттера расширились от боли, но из раскрытого рта не вырвалось ни звука.
Драко попятился, пока не ощутил за спиной стену. В глазах стало темно и он медленно съехал по стенке вниз. Когда он вновь открыл глаза, он встретился взглядом с глазами Гарри и взгляд этот не был взглядом человека. Сведенная судорогой рука медленно потянулась в сторону Драко. Рот Поттера открылся в немом крике. Полные боли изумрудные глаза молили о том, чтобы все поскорее кончилось так или иначе. Слезы задерживались на щеках Гарри до следующего движения Люциуса. Драко заворожено смотрел, как они спускаются все ниже и ниже, до тех пор пока звук разбивающихся капель не стал единственным, что он смог слышать. Рык отца вырвал было последним, что слышал Драко, проваливаясь в темноту.
Когда мрак расступился, все уже кончено. Для Гарри. Люциус почти нежно придерживал голову Поттера и слизывал кровь с глубокой раны на шее.
Драко медленно поднялся, опираясь на стену. На полу лежал пергамент. Подарок. Он был забрызган кровью. Поттера. Драко наклонился, поднял пергамент и положил на стол. Его глаза снова встретились с глазами отца. Сумасшествие переросло в бешенство. На испачканном кровью лице застыл оскал, больше похожий на звериный.
На подгибающихся ногах, Драко вышел.
Теперь он знал, что надо делать.

Kapitel 2.
Verbum et mortalis.
(Слово и Смертные)

Та улыбка, до которой
Я мог дотянуться
Была полна боли и грусти.
©Gackt

Он шел по коридору той неповторимой походкой, при которой плащ едва колыхался. Сдвинутые брови не предвещали ничего хорошего. Глаза, черные как другая сторона жизни, казалось, впитывали свет, не отражая его.
Не смотря на то, что Гарри ему нравился, он всегда был готов к тому, что его придется убить. Вольдеморт обязывал. Но то, что его убьет кто-то другой, тем паче теперь, когда все уже кончилось… это даже не разозлило его, нет… Привело в бешенство? Возможно. Огорчило? Да. Одно дело быть готовым, но практика всегда отличается от теории.
И тем более он не был готов к тому, что после смерти Вольдеморта, кто-то вздумает мстить. Нет, не просто кто-то, а Драко Малфой, который и Вольдеморта-то не видел ни разу в жизни. И что месть будет… такой. А может, это было не из-за Вольдеморта вовсе, а в меру природной подлости? Ненависти? Как бы то оно ни было, Снейп никогда не был подобострастным слугой Лорда. Служил – да. Уважал – да. Был согласен – да. Любил – нет. Глупо как Рон, но Гарри Поттер нравился Северусу гораздо больше Вольдеморта. Другое дело, что Снейп предпочитал держать свои чувства при себе, и они чаще всего оказывались под замком сарказма, который как стена, отгораживал его от остального мира. Однако, не смотря на язвительность и вредность в мелочах, Снейп был по-своему благороден. Если внимательно рассмотреть его жизнь, то все его ответы на вопросы жизни и смерти, были правильными с точки зрения благородного морализма.
«Гарри… Гарри Поттер.»
Сдвинутые брови. Бездонные глаза. Он играл сам с собой в игру. Не думать, не давать себе ПРЕДСТАВИТЬ, ОСМЫСЛИТЬ… Не думать. Не чувствовать. Не дать себе захлебнуться в тоскливой ностальгии. Забить эти чувства бешенством.
Это было несправедливо. Не справедливо к Гарри. Сделать с ним такое… В его жизни и так было мало хорошего и теперь Снейп почти с сожалением вспоминал, что он сам этого хорошего не прибавил. Если бы Снейп был более страстным приспешником Темного Лорда он бы возможно смог пересилить в себе просто человека, но Снейп почти ко всему относился с некоторой отстраненностью. Даже равнодушием. За исключением, может быть, зельеварения. Во всяком случае, все остальные «слабости» он скрывал так тщательно, что порою сам о них забывал. Гарри был одной из таких слабостей.
В душе Снейп иногда улыбался, глядя на него. Такие люди редко встречались. Искренность, доброта и отсутствие масок. Плюс наивность и сияющая улыбка. Робкий, иногда несмышленый – таким Снейп помнил его. С тех пор как Гарри окончил школу, они не виделись. Однако ему хватило одного взгляда на тело, чтобы понять, что Гарри стал прекрасным юношей.
«Он меньше всего заслужил смерти. Тем паче такой.»
Тоска, печаль, грусть и неудержимая злость рвали его на части. С трудом сдерживаемые стеной железной иронии и убийственной логикой.
Он шел по коридору. Темные волосы, сдвинутые брови.
«Драко Малфой получился получше отца. И я его крестный…»
Снейпа передернуло. Ему почему-то всегда казалось, что единственное чему научился Драко у Люциуса, это скрывать свои чувства от всех и вести себя высокомерно вызывающе. Снейп считал, что под этой коркой непроницаемости и самовлюбленности Драко похож на Поттера. Но он совершил ошибку. Самую большую ошибку в своей жизни.
Драко был Малфоем до мозга костей.
Драко был сыном своего оцта.
Северусу вдруг подумалось, что со смертью Гарри на земле не осталось благородных людей. Нет, как бы не язвил он в адрес Гарри, но он его уважал. Может быть где-то, безумно глубоко внутри, он нравился ему даже больше чем ученик. В любом случае, все, кто остались жить, не стоили и мизинца Гарри Поттера.
И еще… то, что привело его в бешенство, было ничто иное, как собственная беспечность. Он нарушил обещание, которое дал Лили. Лили Эванс. Он обещал ей, что позаботится о ее сыне. И что? И ЧТО?!
«Извини Лили, твоего сына изнасиловали и убили. Ты меня простишь, да?»
Снейп горько усмехнулся.
Собственная неспособность сдержать обещание – вот, что взбесило его больше всего. Но все же…
Пропустить в сознание понимание того, что Гарри больше никогда не улыбнется… Северус не мог себе этого позволить. Не сейчас.
Он боялся встретиться с Драко. Он боялся, что убьет его, как только увидит. Малфой до мозга костей. О да.
Интересно, что думает об этом Люциус? Пьет за здоровье сына? Или он уже не считает Драко сыном, потому что тот прокололся и поставил крест на репутации семьи?
Малфои – волчья стая. Они живут по волчьим законам. Шкуру последнего волчонка, Снейп очень хотел положить у входа в лабораторию и каждый день вытирать об нее ноги.
Он шел по коридору.
Вот и дементоры.
«Ну что, чертовы отродья? Ждете, что вам будет чем поживиться?»
Северус замедлил шаг и поднял голову, заглядывая под капюшон первого попавшегося дементора. Прямо в затягивающую темноту. Он прекрасно знал, что даже если он скажет, они не поймут, поэтому он усмехаясь мысленно предложил: «Не хочешь поцелуй Северуса Снейпа?»
Дементор опустил голову, медленно развернулся и пошел в другую сторону.
-Бездумные твари… - пробормотал Снейп. – В их присутствии гораздо теплее, чем у могилы Гарри….
Снейп вспомнил похороны. Туда пришли совсем немногие. Лишь те, кому действительно было не все равно. Хагрид, Дамблдор, он сам и Колин Криви. Уже совсем взрослый.
Что наполняло Снейпа презрением, так это свадьба Рона и Гермионы. В тот же день. И то, что Дамблдор по доброте душевной не счел нужным сообщить им о смерти Гарри.
Колин был единственным, кто плакал. Хотя даже сам Снейп, глядя на неулыбающееся безжизненное лицо Гарри, сжимал кулаки так, что под ногтями остались кусочки кожи.
Северус остановился у двери камеры Малфоя. Секунда – взять себя в руки. Не убить… только бы не убить.
Он открыл дверь и вошел.

Kapitel 3.
Adflictatio ad initio.
(Боль с самого начала)

Прошлая скорбь вечно
Живет в моей памяти.
И тело мое, где еще
Трепещет былая сладость,
Скоро разобьется.
© Gackt

Да. Драко был не виновен. Но это его не спасало. Он чувствовал холод, пробирающий до костей. Он не мог ни спать, ни есть. Всю эту неделю он всего несколько раз проваливался в сон, прямо сидя, но скоро просыпался с криком от очередного кошмара. Бешеные глаза отца сменялись молящими глазами Гарри. Драко казалось, что его собственные глаза должны быть сейчас похожи на взгляд Поттера, потому что он теперь тоже желал лишь одного – чтобы все кончилось. Так или иначе.
Жизненные силы постепенно покидали Драко, но он еще держался. Он не плакал. Даже не думал об этом. Наверное.
Однажды он даже попытался жалеть себя, но от этого легче не стало.
Он не мог забыть Гарри. Изумрудные глаза смотрели на него отовсюду. И это было пыткой. Дементоры убивали любую надежду. Сразу. Еще в зародыше.
С тех пор как он оказался здесь, у него еще не было посетителей. Отец был дома под присмотром врача. Драко не был уверен, что Люциус осознавал свои поступки и тем более то, что сделал Драко. Но даже если бы у Люциуса наступило просветление, то он бы не смог объяснить, почему его сын поступил именно так.
Драко сначала и сам не понял что делает. Только теперь, в Азкабане, он осознал, что подсознание решило все за него. И он был согласен с этим решением до сих пор. После того, что видел Драко, он бы не выжил казни отца. Пусть лучше дементор поцелует его самого.
Драко сжал зубы. Отец был страшен. И жалок. Это было почти нестерпимо. Он любил его. По-своему, но любил. Все-таки это был его отец.
Он был горд тогда. Он был горд, что смог пожертвовать собой ради отца. Тогда, когда он поднял Гарри на руки и аппарировал в Министерство, было совсем не страшно. Только сердце едва билось, пронзенное тысячей булавок. Оно болело. Поттер был тяжелым. Драко пытался закрыть ему глаза, но не смог. Мертвые глаза. Гарри. Мальчик-который-умер.
Драко и не подозревал, что на свете есть такая боль. Та, которую ты испытываешь, когда несешь на руках тело того, кого ты знал. Тело того, кого убил твой отец. Но тогда он еще был в шоке. А сейчас, когда шок стал проходить, на него вновь и вновь обрушивались события того дня. Слайды перед глазами. Один за другим. Лента Мёбиуса.
Пусть его убьют. Пусть его поцелует дементор. Это даже лучше, чем если его отпустят на свободу. Драко не представлял как жить с этим. Он держался за этот шок, потому что боялся, что сойдет с ума, так же как отец, если все это впустит в сердце, прочувствует, и события ударят по оголенным нервам.
Ни одного посетителя за эту неделю. Те, кого он ждал – не пришли. Отец, Профессор Снейп и Сет. Отец дома с врачом, напомнил себе Драко. А Сет? Ушел? Отвернулся? А Снейп? Снейп? Наверное, работает. Да… наверное.
«Один».
Невеселая мысль.
Те, кого он ждал, были близкими и друзьями. Трое, один из которых сошел с ума.
«Как много их у тебя, Драко…»
От слабости у него дрожали руки и колени, а от холода онемели пальцы. Желудок спазматически сжался, но он не мог заставить себя есть. Когда из полумрака на него смотрел Поттер, ему кусок в горло не лез. От тишины разболелась голова. От неподвижности все тело затекло. Но Драко боялся пошевелиться, чтобы не потерять ни крохи тепла.
Дверь распахнулась без предупреждения. Драко даже не вздрогнул. Он так ждал этого. Ждал каждую секунду. Чтобы кто-то пришел. Ну хоть кто-нибудь.
Снейп!
Губы Драко задрожали. Он медленно поднялся и шагнул на встречу. От Северуса веяло человеческим теплом.
-… крестный… - Малфой едва разомкнул губы.
Глаза Снейпа нехорошо блеснули. «Лицемерный мальчишка! Не стоит давить на жалость. Мы оба слишком хорошо знаем слабости друг друга», - подумал Снейп. Если бы Драко видел чуть яснее, возможно он смог бы прочесть эти мысли на его лице.
-….спасибо…. спасибо, что пришел…
Нет! Это было верхом того, что мог вынести Снейп.
-Не стоит благодарностей. – Северус замахнулся и от души, не сдерживаясь, ударил Драко по лицу. У того подкосились ноги. Он потерял равновесие и с тихим стоном упал к ногам Снейпа. Даже легкого удара было достаточно, чтобы Драко потерял сознание.
«А вот на такой эффект я не рассчитывал… Не слишком ли ты сильно вошел в роль, Драко?»
Снейп презрительно усмехнулся и, не поворачиваясь, наложил на дверь несколько запирающих заклятий. Чтобы их никто не беспокоил. Сразу следом, не пряча волшебную палочку, он наколдовал немного теплой воды и полотенце.
«Нет, Драко Малфой, для полноты ощущений ты мне нужен в сознании. Как учила школа Вольдеморта, для достижения сильнейшего эффекта, жертва должна находиться в трезвом уме и добром здравии».
Северус намочил полотенце и, положив его Драко на лоб, сел на его койку и стал ждать.

…это был ад… вокруг был только огонь. Он обжигал, но не согревал и Драко метался в нем, ища выход и не находя его… а за языками пламени была черная пустота… из огня выплыло такое знакомое лицо. Гарри. Все те же широко раскрытые глаза… открытый в немом крике рот… нет, на этот раз не в немом. Бешеный крик разорвал тишину и оглушил Драко…

-…Гарри…- Драко вымученно простонал это имя и перевернулся на бок, открывая глаза. Полотенце сползло с его лба и с чавкающим звуком упало на пол. Драко попытался вспомнить, как же оказался на полу.
-Неужели вам не достаточно одной смерти Поттера, мистер Малфой? – как только Драко услышал этот голос, воспоминания последних пятнадцати минут вернулись. Он попытался встать, но лишь опрокинул чашу с теплой водой. Лента, стягивающая его длинные волосы, развязалась. Не поднимая глаз, Драко как можно ровнее сказал:
-Уходи.
-Я обещаю, что исполню эту вашу просьбу. Но только тогда, когда сам решу, что мне пора, - ответил Снейп, держа в левой руке волшебную палочку. Когда он взял ее в правую, из нее посыпались темно-синие искры. Сдерживать потоки энергии Снейп больше не мог. Драко поднял лицо, глядя Северусу прямо в глаза. На лице не отразилось ничего.
«Крестный… даже ты отвернулся от меня… к Нему… почему? …»
Чувства обиды, одиночества и безнадежности придавили Драко к полу. Он снова спрятался за завесой волос и спросил:
-…неужели, ты испытывал к Поттеру какие-то чувства?
На секунду в комнате повисла тишина, где в безумное месиво смешались синие искры, обида и ярость. В этой тишине на пол как камень упало одно слово:
«Круцио!»

Kapitel 4.
Crux et corpus.
(Крест и тело)

Научи меня
Правде.
Расскажи мне
О грехах.
Мое второе я
Прячется,
Мокрое
От красных слез.
© Gackt

Тишину разорвал нечеловеческий вопль. Спина Драко выгнулась так сильно, что, казалось, позвоночник сейчас сломается. Боль взорвалась в голове как петарда, разрослась, вымещая любые мысли. Казалось, она скоро станет такой большой, что разорвет его на куски. Вот уже и кожа начала трещать. Перед глазами было темно.
Драко кричал до тех пор, пока волна боли не достигла горла. Он ею поперхнулся, и крик сошел на хрип, а потом и вовсе смолк. Вдох – боль, выдох – боль. Не дышать. Не шевелиться. Но боль все равно нарастает. Его охватил панический ужас, что круцио будет длиться вечно. Из глаз потекли слезы. Драко скрутило на полу. Его лицо было маской боли. Ногти скребли по полу совсем недалеко от ног Снейпа.

Хотелось закричать «Помогите!». Но он не мог. Да и кто бы ему помог? Кто бы обнял его сейчас и заставил боль уйти? Кто?
Это так странно - сознавать, что ты вычеркнут из мира. Что вдруг, когда ты оглядываешься, понимаешь, что остался один. Что никто не придет, если ты позовешь.
Драко позавидовал Поттеру. Он уже умер. Для него уже все кончилось. Интересно, он надеялся перед смертью? У него ведь был Дамблдор. Гермиона и Рон, в конце концов. И многие другие. У него до последнего была надежда. Наверное, ему было легче. Ну, хоть немного легче терпеть эту боль.
Но у Драко надежды не было.

Как только прекратились судороги, боль разлилась по телу как константа. Мысли закончились здесь. Драко полностью отключился от реальности, без желания в нее возвращаться.
-Что же вы умолкли, мистер Малфой? Терпите? Кто же научил вас так? – с усмешкой поинтересовался Снейп.

…это был последний круг ада. Драко казалось, что его обступила глухая стена тишины и что кости уже разорвали кожу. Зеленые глаза не отпускали ни на миг. Они все так же смотрели на него – широко раскрытые, полные слез. Ему казалось, он тонет в этих глазах. Он задыхался в этом сером ливне слез…

-…Гарри… - снова позвал Драко. Снейп не столько услышал, сколько прочел это по губам. Его кулаки сжались.
-Круцио! - так он никогда не говорил даже «Авада Кедавра».

Но Драко этого не услышал. Ему казалось, Северус уже ушел. И это кто-то другой. Это не Северус. Это просто не может быть Северус Снейп. Конечно, Северус ушел. Северус и не приходил. Северус работает. Северуса тут нет. Н Е Т . Северус скоро придет. Да. И тогда все кончится. Конечно, Северус придет. Он ведь его крестный. Ведь у Драко кроме него никого нет. Конечно, Снейп придет. Совсем скоро. Придет.

Через Драко как будто пропустили ток. Он дернулся, всего один раз, потому что потом он перестал чувствовать свое тело. Остался только мозг, принимающий сигналы боли. Драко ничего не видел и не слышал. Он застонал, но потом и голос предал его. Он даже не мог дышать. Дальше он терпел круцио в полной тишине, нарушаемой разве что скрежетом его же ногтей. Без возможности выплеснуть боль в крике, становилось в тысячи раз больнее.
Снейп следил за ним с каким-то мрачным удовлетворением.
Рука Драко прошлась по его ботинку, оставляя следы крови и сломанные под самый корень ногти. Снейп брезгливо отодвинул ногу.
Драко был похож на рыбу, выброшенную на берег. Он беззвучно открывал и закрывал рот, судорожно бил руками, а глаза не закрывались, как будто у него вовсе не было век. Он чувствовал каждую косточку. Мышцы и сухожилия переплетались в железные жгуты, сдавливая и ломая кости. Осколки костей впивались в кожу.

Снейп поднялся.
-Вы мне доставите огромное удовольствие, мистер Малфой, если не станете умирать. Порадуйте меня, выучите свой урок. Вы же всегда учились на отлично. Я так же смею надеяться, что урок, который я вам преподам сейчас, изменит ваше отношение к некоторым вещам. К таким, как, например, чужие жизни. Возможно, я немного опоздал, но…

Он подошел к лежащему на полу Драко и, присев рядом с ним на колени, резким движением спустил с него штаны. Драко не шевелился. Огромные светлые заплаканные глаза. Разметавшиеся по полу золотистые волосы. Совершенно безвольный, беззащитный. И как считал Снейп - полностью в его власти. Его глаза невольно задержались на плоском животе, скользнули ниже по алебастровой коже на золотистые колечки волос на лобке.
Ему вдруг стало трудно дышать. Воротник, как всегда застегнутый до самого горла, вдруг сдавил шею. Его бросило в жар. В солнечное сплетение как будто воткнули нож. Засосало под ложечкой. Бедра свело судорогой. Он не ожидал, что его тело отреагирует так на полуобнаженного Драко, просто на вид мужского тела. Смятение захватило его настолько, что он даже начал сомневаться в правильности своих действий. Но это прошло сразу, как только он вспомнил о несчастливом лице Гарри Поттера и о том, как леденело сердце, когда он читал заключение экспертизы. Воспоминания очень быстро оформились в образы, и волна неудержимой злости накрыла его с головой.
Он схватил Драко за бедро, приподнимая. Не смотря на то, что руки профессионала почувствовали, что что-то с этим бедром не так, он не остановился. Он был слишком захвачен целью. Наказать. Преподать урок. Его даже не насторожило то, что Драко уже никак не прореагировал на проникновение в него ни одного, ни даже двух пальцев.
«Урок. Нет. Это не только урок. Это месть», - признался себе Снейп. Он почти со страстью двигал двумя пальцами внутри Драко. Потом добавил третий… Остановиться он уже не смог.
Четыре.
Драко еле ощутимо дернулся в его руках и из его горла вырвался хрип. Снейпа это лишь раззадорило. Сумасшествие окутало его, подавляя его же самого, убивая Северуса Снейпа как такового. Он не был самим собой. Злой, почти до отчаянья. Не менее сумасшедший, чем Люциус Малфой.
Все черты, присущие Северусу Снейпу, лопнули, стерлись, растворились в безумии.

Это не Северус. Конечно нет. Надо позвать его на помощь. Он сразу придет и все кончится. Вся боль уйдет. Все кончится. Совершенно все.

Пять.
Хрип перерос в слабое бульканье. Северус взглянул на Драко. По подбородку того текла кровь. Губа была прокушена на сквозь. Снейп только поджал губы.

«Строишь из себя сильного, Драко? Думаешь, я не смогу заставить тебя кричать?»

…зеленые глаза…. Зеленые глаза... жар... холод... кровь… боль... одиночество… страх… ножи... кровь... пергамент… суд... дементоры... холодное дыхание… жар... боль... горящая щека…обида… страх… паника… ужас… боль… смерть… нет ничего. Ничего больше нет. Только зеленые глаза.

Это было почти как вызов. Снейп покрепче ухватил Драко за бедро и сжал внутри него руку в кулак. Движение. Сначала медленно, потом быстрее. Сильнее. Еще сильнее. Глубже. Не отрывая глаз от лица Драко. Но лицо оставалось неподвижно. Лишь сильнее потекла кровь по подбородку. Это привело в бешенство.

…темнота… кровь... боль… как будто так было всегда… и так всегда будет… хоть кто-нибудь…. Ледяной каменный пол… тут есть кто-нибудь? Зеленые глаза…. Только зеленые глаза…. Сумасшедшая улыбка… перерезанное горло…. И эти иглы боли… боль казалась не выносимой… но не было выбора – ее надо вынести, потому что она не прекращается… и кажется хуже нельзя – спустя секунду становиться больнее... пол такой холодный… в этой больной темноте есть кто-нибудь?

Кулак Снейпа уже хлюпал в чужой крови, но он все равно продолжал. Еще сильнее.

Наконец, губы Драко приоткрылись. Снова хрип. Он закашлялся собственной кровью. Потом едва различимым шепотом позвал:
-…кр… крест… ный…

Это было похоже на удар. Или на лед, впившийся в виски.
«Крестный» - этот хриплый шепот как будто отдавался эхом в небольшой камере. Очень быстро это слово заполнило все вокруг.

Снейп отшатнулся от Драко и резко поднялся.

Бросив только один взгляд на лежащего на полу, он очнулся. Нет, он просто пришел в ужас. Он испугался.

Домой. Аппарировать. Сейчас.

Он бросился прочь, на ходу снимая с двери заклятия.
Он бежал. Бежал от себя.
Потом дверь хлопнула.

Kapitel 5.
Сogitatum et factum.
(Мысль и дело)

Clutching my cure
I tightly lock the door
I try to catch my breath again
I hurt much more
Than anytime before
I had no options left again
I don’t want to be the one
The battles always choose
© Linking Park

Тишина.
Абсолютная, съедающая тишина.
Только стук сбившегося сердца и шумное дыхание, но к этому слишком быстро привыкаешь и перестаешь слышать. Шок. Непозволительное состояние. Непростительная реакция. Окаменевшие мышцы лица не выдадут. Голос не дрогнет. Никогда. Только судорожно сжатые кулаки и стремительная походка.
Быстро. Шаг за шагом по замкнутому кругу. Разрушительный смерч мыслей уничтожает последние крупицы здравого смысла.
Кажется, что все кружится. Все так и должно быть. Все должно находится в движении. Потому что это бегство. И если он сейчас остановится, остановится его сердце.
Но он все-таки остановился.
Он стоит в своей комнате, напротив зеркала.
«Северус Снейп» - холодный хриплый голос, казалось, понизил комнатную температуру. «Если вы отдаете себе отчет в происходящем, то вам стоит признать, что вся затея изначально была одной большой ошибкой. Кроме того, ваше непозволительное бегство наводит на определенные мысли… Если уж этот смазливый мальчишка способен вас настолько смутить, то мое первоначальное мнение о вас было ошибочным. Тот факт, что вы являетесь его крестным, не должен оказывать никакого дальнейшего влияния на ваши действия. Даже если вам придется его…»
В комнате повисла тишина, но он уверенно нанес себе последний удар.
«Даже если вам придется его убить. И вам бы не помешало более тщательно продумать все последствия ваших бездумных действий. Но, как я вижу, здравый смысл уже не представляет для вас никакой ценности. Сейчас я считаю необходимым пойти и снять ваше… перенапряжение».

Снейп еще несколько секунд смотрел на свое отражение, потом развернулся и пошел к ванной.
Он был зол.
Безумно зол.
На себя.
Его реакция действительно была непростительной.
Перевозбуждение уже грозило его парализовать.
От этого надо было избавиться. И лучше всего от причины тоже.

Душ. Ледяные струи маленькими иглами скребут по коже. Перед глазами стоит Драко и тело бьется почти в экстазе. Возбуждение перерастает в…
… боль…
Но думать было все труднее, потому что...
…боль…

Через некоторое время он негнущимися замерзшими пальцами включил горячую воду.
Он знал, что после этого будет ненавидеть себя еще больше, но ему уже было все равно. Он опустил руку и вздрогнул от прикосновения собственных пальцев. Все вокруг закружилось в медленном вальсе. Он облокотился о стену другой рукой и лбом. Закрытые глаза, горячее сбившееся дыхание, горячая вода, стекающая по напряженным мышцам…
Он видел камеру Азкабана, и Драко, кусавшего губы от боли. Слайд. А если бы Драко сдался? Если бы кричал… молил о пощаде, просил остановиться... Мышцы напряглись еще больше. Воздух. Здесь есть воздух?! В глазах темно. Вода смешалась с солеными слезами. Неразборчивый шепот, почти как в бреду. Слайд. Драко кричит, когда он овладевает им. Слайд. Драко стонет. Слайд. Драко целует…
Тело свело бешеной судорогой. Через несколько мгновений все мышцы расслабились и Снейп бессильно съехал по стене. Все разлетелось в черноту. Не имея сил открыть глаза, он нашел переключатель и снова включил холодную воду.
Шепот-стон:
-…Драко…

Когда он стал ему так дорог? Когда? Почему? Как он допустил это? Что будет теперь?
Спокойней. Вернуть себе здравый смысл.
О чем его просил Неонор? Веритасерум… Сильный. Такой сильный, чтобы от одного запаха во всей округе еще 3 года говорили только правду. Ведь все помнили, что еще тогда, в Хогвартсе, обнаружилось, что и Поттер и Малфой оказались устойчивы к этому зелью. Принц Слезерина и Принц Грифиндора. Черт бы их побрал.
Неонор просил приготовить зелье, которому не сможет сопротивляться Драко Малфой. Приготовить зелье, а не изнасиловать его. Не отомстить его просили, а именно приготовить Веритасерум.
Какого черта он так рисковал, используя Запрещенное Заклинание? Два раза! Зачем?
«Нужно уничтожить все следы. Все следы заклинания» - как-то отвлеченно заметил Снейп. И на секунду представил, как отсиживает оставшееся рядом с Драко.
Приготовить зелье. И когда он его приготовит, Драко получит по заслугам. За Гарри.
Снейп решил даже не думать, когда Гарри стал ему так… не безразличен.
Стоп. Получит по заслугам? Да. Драко поцелует дементор. И Драко не станет. Только его тело, которое конечно можно насиловать, - зло объяснил себе Северус, - но оно даже не прохрипит «Крестный».
И что? Что он будет делать тогда? Без Гарри… без Драко? Да! Малфой убил Поттера. Он заслуживает смерти. Но даже так… даже так.
Что будет если о не найдет такого зелья, которое заставит Драко сказать правду? Или откажется?
Снейп подумал об этом, быстро вытираясь.
Все равно. Доказательства против Драко неопровержимы. Все доказательства против него.. К тому же есть свидетель. Пусть и не очень надежный.
Арне. Он работал с Драко в Министерстве последние полгода.
«Все о чем он думал – это как оправдать отца. Он хороший адвокат. Один из лучших», - это было записано со слов Арне. Снейп помнил дело об убийстве Гарри Поттера почти наизусть со всеми аппендиксами и приложениями.
А Люциус? Он же спятил. Слишком сильно досталось ему во время взятия Вольдеморта. Может Драко мстил за отца? Идиот. Люциусу это не поможет.
Снейп, однако, ухватился за эту мысль. Слишком верной она казалась.
Арне так же подтвердил, что ближе к концу процесса Люциуса, Драко был сам не свой. Арне и Малфой работали в одном большом кабинете. Он был на своем месте, когда появился Драко с Поттером на руках. Арне – человек уже не молодой, потому когда Драко отбросил его к стене, он почти сразу потерял сознание. Когда в комнату ворвались Авроры, Поттер был уже мертв, а Драко, как говорили свидетели «смеялся как сумасшедший». Таким его и привели в Азкабан.

«Неужели состояние Люциуса ТАК повлияло на Драко?»
Снейп оделся.
Сделает он это зелье, или нет – Драко умрет.
Он умирает сейчас, - поправил он себя. И до утра не доживет.
Нужно забрать его…. Но если Неонор увидит, что он с ним сделал…

«Вот к чему приводят ваши идиотские всплески эмоций, Северус Снейп.»

Неонор удивленно уставился на Снейпа, который появился в его кабинете. Волосы профессора были мокрыми, слегка завивались и прилипали к лицу. Неонор однако удержался от вопросов – слишком колючим и ледяным был встретивший его взгляд.
-Профессор Снейп?
-Мне нужен Драко Малфой. Чтобы подобрать правильный Веритасерум. Я буду нести полную ответственность за него вне Азкабана.
Неонор кивнул.
-Хорошо. Я подготовлю бумаги к завтрашнему утру. Приходите завтра к десяти.
-Нет. Сейчас. – «Снейп, возьми себя в руки. С каких это пор ты закрываешь глаза на свои ошибки?» – Я имел удовольствие испытывать первый вариант зелья на нем сегодня. До утра он не доживет. Я видимо по недочету добавил туда яд. – Снейп усмехнулся. Неонор внимательно разглядывал его, не понимая шутит он или серьезно.
-Кое-какие бумаги все равно придется подписать сейчас. Я отдам его вам под полную ответственность. Остальные бумаги будут к утру. Вам придется зайти, чтобы подписать и их тоже.
Снейп кивнул.
-Я подожду вас в его камере. Ему надо оказать первую помощь. – Снова недобрая усмешка. Неонор в ответ только удивленно кивнул.

Снейп помедлил перед дверью, но потом решился и вошел. Драко лежал там, где он его оставил. Голова скатилась на бок. Глаза закрыты. Изо рта на пол стекает слюна и кровь. На остальное тело смотреть было слишком страшно.

Он взял в себя в руки. Стереть следы сейчас – невозможно. Только спрятать.
Он брезгливо надел на Драко штаны.
Несколькими заклинаниями убрал кровь и окутал Драко иллюзией и отвлекающим заклятием, в надежде, что Неонор не обратит внимания.

Всю процедуру снятия заклятий и передачи Драко ему так, чтобы он смог с ним аппарировать, он и бровью не повел. Благо Неонор воздержался от комментариев и ничего не заметил. А если и заметил, то не подал виду.
Снейп поднял Драко на руки, как-то забыв про «Mobilicorpus», и внезапно понял, что тот еще в сознании.
Снейп только и смог что почти шепотом произнести:
«…Apparate…»

Kapitel 6.
Medicus et venenum.
(Врач и яд)

Save your happiness for tomorrow
And today we’ll drown in your tears
A drop of your blood tastes like wine today
© HIM

Снейп положил Драко на кровать. Почти нежно.
Серые глаза, отравленные болью, наблюдали за ним из-под полуприкрытых век.
Снейп не был уверен, что Малфой вообще понимал что происходит, но он точно знал, что, по крайней мере, чувствует.
Юноша даже не шевелился. Просто не смог.
В животе свернулась холодная змея. Нужно срастить кости. Надо. Необходимо.
«Только не сойди с ума».
Снейп понимал, что, возможно, это будет слишком для Малфоя. Слишком много боли. Но иначе было нельзя. Его, правда, даже не мучила совесть. За то? Только легкое беспокойство. Он уже абсолютно владел собой. Для Снейпа все всегда было так. Держать. Эмоции – в узде. Себя – в руках. Язык – ядовитым. Он сам не заметил, как привык. И таким и остался.
…а потом еще придется заняться… да. Тем, что сделали его руки.
Снейп понимал, даже слишком хорошо, что этого Драко точно не вынесет. Ему надо уснуть. Крепко.
Но сначала - срастить кости.
Он отошел ненадолго от постели, на которой все так же неподвижно лежал его крестник.
Вот оно зелье. Приподнять нежно голову. Влить зелье промеж губ, испачканных подсохшей кровью.
Вдох. Выдох. Кашель.
Началось.
Снова этот слабый хрип, сводящий с ума. И слезы, стекающие по вискам.
Северус не сразу понял, почему он сам испытывает боль. Опустив глаза, он увидел, что ладонь Драко сжимает его собственную. С такой бешеной силой, как будто Драко пытался вернуть ему все. Всю боль. Все ощущения. Если бы ногти его не были сломаны почти до основания, он бы расцарапал Снейпу руку в кровь.
Сжать зубы. Не думать.
А это все длится и длится. Острые осколки костей, проткнувшие кожу, исчезают. Возвращаются на место.
Драко просто дрожит, плачет и сжимает руку Северуса. И Северус кладет ему руку на лоб, успокаивая.

…пытка продолжается. Она нескончаема. Я умираю, да…?Наконец-то. Скорей бы. Ну же. Пусть все оборвется и утонет в пустой темноте. Будет тихо. Не будет этих толчков крови прямо в висках, будто вены сейчас лопнут. Голова лопнет. Лопнет кожа. Боль как червь поедает изнутри. Жует, медленно и с наслаждением. Пусть все пройдет…
Ледяное прикосновение. Не причиняющее боль. Кто это? Не разглядеть. Никак. В глазах темно. В глазах стоят слезы.
Шепот-вопрос-надежда:
-…папа?
Кто же еще это может быть? Нет. Не мама. Ее нет. Не папа. Он уже не он. Сет? Он ушел. Это точно. Крестный? Кажется, он тоже ушел… или нет? Ничего не помню… кто я? Я - боль? Мерлин, как больно! Мерлин! Помогите! Мне больно!…
Хрип.
Зеленые глаза. Поттер. Гарри Поттер. Извечный недруг. Не враг – недруг. Паренек, когда-то не принявший его руки. Это оскорбило. Обидело. Но почему-то не удивило. Он знал, каким выглядит. Каким кажется. Он был таким, каким хотел его видеть отец. Его не любили, принимая за того, кем он притворялся. И никто не пытался понять, кто он на самом деле. Может разве что Дамблдор, как это не странно. И Крестный. Немного. Совсем чуть-чуть. Он был близок ему. А Дамблдор попросту всех вокруг видел насквозь. Всех.
Так обидно. Так обидно. Он лежит здесь и терпит эту боль, дрожа от страха. Один. Только чья-то рука на лбу. И он сжимает чью-то руку. Мадам Помфри? Нет. Хогвартс кончился. Или нет? Или это просто кошмар? Он сейчас проснется, а Мадам Помфри будет ворчать и не пускать к нему посетителей. Наверное, Квиддич… Упал с метлы… срастаются кости… Мерлин, где отец? Кто-нибудь… Поттер. Он наверное победил. Но он плакал… Я точно помню… Почему?

Драко уходил все глубже и глубже в свои воспоминания, но нигде не мог укрыться от всепоглощающей боли. От хруста и скрипа костей. На лбу ледяная ладонь.
Снейп вдруг понял, что не дышит. Когда ресницы Драко дрогнули и, наконец, прикрыли полуслепые, пустые глаза, вперившиеся в Снейпа, он еле слышно вдохнул и выдохнул. Пальцы Драко впивались в его руку все сильнее.

Снейп вдохнул. Настолько глубоко, что казалось, его легкие сейчас лопнут. Спокойный выдох. Рука в железной хватке Драко горела. Но он уже этого не замечал. Он просто смотрел на почти спокойное лицо уснувшего Драко. Было такое впечатление, что он просто устал и лег поспать. А потом проснется, и будет улыбаться. Почти как Поттер.

Сначала было трудно. Трудно отпустить обиду. На Поттеров. На Джеймса. На Гарри. Но Снейп вырос. Наконец-то вырос. Жаль, что слишком поздно. Сколько лет он портил жизнь Мальчику-который-выжил, да и его отцу тоже? Только из-за глупой зависти и дурацкой шутки... Жаль, что он понял слишком поздно, что в улыбке Гарри было так много привлекательного. Слишком поздно понял, как легко было улыбнуться в ответ.
Так и должно быть.

«Нет ничего не правильного. Нет ничего верного. Есть просто что-то».

Снейп делал то, что долгие годы не позволял себе. Он себя успокаивал. Он лгал сам себе, чтобы не было жаль, чтобы не было больно.
Свободной рукой он нежно погладил Драко по волосам.

Он не знал, сколько времени прошло, прежде чем, наконец, рука Малфоя расслабилась, и он смог встать. Но, судя по тому, как затекло все тело – прошло уже много, очень много часов. За окном стало совсем темно.

Надо приготовить заживляющее зелье. Мысли Снейпа теперь более походили на программу или учебник по зельеварению. Все по правилам, ничто не отвлекает, ни одной посторонней мысли. Все внимание направлено на изготовление мази.
Пол часа прошли в абсолютной тишине. Только бурление кипящего котла и стук ножа о доску для нарезки ингредиентов. До тех пор пока мазь не была готова.

Снейп замер на несколько секунд у кровати. Сердце почему-то забилось чаще.
Драко надо раздеть.
Он осторожно приподнял его. Главное теперь не разбудить.
Медленно. Сначала пиджак. С пятнами крови.
«Это кровь Гарри.»
Скомкав пиджак Драко, Снейп попытался унять дрожь в пальцах. Не смог. Отбросить в самый угол. Нельзя позволить ярости снова овладеть собой.

«Нет ничего плохого».

Он осторожно начал расстегивать рубашку.
Нет ничего верного
Нет ничего не верного.
Просто что-то есть.
Рубашка. С пятнами крови.
«Это кровь Драко.»
Но раны уже затянулись. Кости уже почти срослись. Осталась только корочка запекшейся крови. В некоторых местах рубашку приходилась отдирать.
Снейп вскоре отложил в сторону и рубашку, и принялся расстегивать штаны.

«Нет ничего верного».

Золотистые колечки волос, слипшиеся от крови. Здесь кожу проткнули кости таза.

«Есть просто что-то».

Снейп медленно, вручную, начал стирать кровь с Драко влажной губкой. Спокойными, четкими движениями.
Драко вырос... но он сохранил свою мальчишескую хрупкость. Он вытянулся, но все еще был на полголовы ниже Снейпа.
Точеные черты лица. Плавные очертания мышц на руках. Длинные ровные ноги.
Когда Снейп проводил губкой, стирая кровь и грязь, кожа оказывалась белоснежной. Даже у Люциуса она никогда не была такой.
Такой белой. Такой прозрачной. Под ней можно было даже увидеть вены. Нежно голубые. Голубая кровь. Аристократ.
Снейп словно в забытье продолжал омывать Драко.
Белый. Ледяной. Как будто он уже умер, а он обмывает труп. Просто тело.
Снейп не удержался и поднес ладонь к губам Малфоя. Теплое дыхание обожгло ладонь.

Тонкие пальцы. Тонкие черты лица.
Чистая хрустальная невесомость.
Он Малфой до мозга костей, напомнил себе Северус. И внешне тоже. Однако никто из этого рода не выглядел так.
Всегда казалось, что даже если их разрушить до основания, то их ледяная красота останется.
Драко был больше похож на иней осенним утром.
Дыхнешь и растает. Растает, чтобы появиться следующим утром.
Северус с нежностью водил губкой по изгибам тела Драко, восхищаясь его красотой.
Закончив обтирать его, он снова осторожно перевернул его на спину и со вздохом раздвинул его ноги.
Переставить ближе мазь. Окунуть пальцы. Осторожно. Нежно.
Драко конвульсивно дернулся во сне, что-то бормоча.
«Лишь бы он не проснулся»
Еще мази. Как можно больше заживляющей мази.
Снейп начал считать про себя через три: «3.....6.....9.....12....», движениями профессионала нащупывая повреждения.
Не думать о том, что это он.... 15.... 18...21.... сделал это.... Он настолько потерял над собой контроль.... 24....27....30....33........он так злился когда.... 36....39....42..... не смог доказать.... 45.....48....51.... что это Поттер помог Сириусу сбежать....54...57.....60....как давно это было... 63…66… 69…. И теперь все совсем не так…. Совсем наоборот…

Снейп не заметил, как коснулся одной из самых чувствительных точек. Резкий вдох Драко заставил его вернуться к реальности.
Он добавил еще мази и в последний раз убедился, что позаботился обо всех ранах.
Достав палочку, он одним заклинанием отчистил простыни от влажных подтеков губки и капель мази.
Теперь настало время подумать о том, как он будет готовить Веритасерум. Точнее, он надеялся, что сможет подумать над этим.

Северус встал, укрыл Драко и вышел из комнаты
Как только за ним закрылась дверь, Драко приоткрыл глаза и выпустил из груди тот стон, что рвался из нее все это время.
И долго, не моргая, смотрел он в темноту, пока все слезы не были выплаканы и не скатились на подушку.
Через несколько часов изможденный Драко заснул по-настоящему.